Ткаченко Игорь - Вторая Петля
Игорь Ткаченко
Вторая петля
Фантастический рассказ из цикла "Одиссея альтернатора"
Кто не попал в первую
пуговичную петлю,
тому уже не застегнуться.
Гете.
-- ...это случайность, которой просто не должно быть! Прошу поверить, я
говорю чистую правду. Если бы за те три месяца по относительному времени и
семьдесят лет по абсолютному не разрядились аккумуляторы моей капсулы, я
никогда бы не попал... Да что там говорить... дайте мне всего два дня, я
найду способ их зарядить, и вы больше меня не увидите.
-- Ты отступник, -- прокаркал адепт-хранитель, -- и отступник
упорствующий. Для того, чтобы послать тебя на костер, Священной Комиссии
достаточно взглянуть на твой наряд... А ведь ты еще умеешь читать и писать?
Человек в грязной, изодранной тунике кивнул.
-- Так я и думал. Иначе откуда ты смог бы узнать о деяниях былых
времен? Но ты невнимательно читал канонические книги или умышленно искажаешь
их. В твоем рассказе столько нелепостей, наглой лжи и явного отступничества,
что...
-- Но я же говорил, альтернативная возможность...
-- Увести его!
-- Его нужно казнить хотя бы из уважения к истине, -- сказал
адепт-хранитель, когда за пленником закрылась дверь, и добавил в сторону
секретаря: -- Это не для протокола -- для мемуаров. История одна, и она
изложена в канонических книгах. Другой нам не надо. Если же хотя бы сотая
доля его рассказа соответствует действительности и об этом кто-нибудь
узнает, великая смута в умах неизбежна. Его нужно казнить ради незыблемости
истории и истины, и никто никогда не посмеет обвинить меня в
несправедливости. И он подписал приговор.
1
Еще на первых курсах нам твердили, что история -- наука
экспериментальная, прикладная, но не до такой же степени! Конечно, теория
допускает, что вместо того, чтобы быть в альтернативной действительности
невидимым и неосязаемым, исследователь вдруг обретает плоть, но вероятность
этого настолько мала...
Со мной это произошло дважды. И этот второй раз будет, похоже,
последним.
Все, допрыгался, альтернатор. Говорила мне мама: "Не ходи, сынок, в
альтернаторы, ходи в физики-теоретики", -- не послушался. И пойдут теперь
мои хорошо обжаренные косточки на удобрения, хотя, наверное, они и
удобрений-то еще не знают. А в этой реальности, может быть, и не узнают
вовсе. Тем хуже для меня. Буду растаскан на все четыре стороны воронами
черными да собаками бездомными...
И до того меня расстроила безрадостная будущность, что чуть было не
брызнули на гнилую солому скупые мужские слезы. Непременно скупые, как
альтернатору и положено.
Нет уж, дудки, такого удовольствия я им не доставлю! Дематериализуюсь к
чертовой матери, то-то обалдеет Верховный Хранитель!
Я представил Верховного Хранителя обалдевшим, и мне стало почти хорошо.
А все-таки гад он порядочный. Отступник! Отступничество! На костер!
Гад, вдобавок непорядочный. Чинуша проклятый, буквоед занудный, маньяк
плесневелый... А почему, собственно, плесневелый? Просто маньяк, а может, и
не маньяк вовсе. Работа у него такая, время такое, а сам он не что иное, как
порождение этого времени, продукт, так сказать, теперешнего уровня развития
цивилизации в данной альтернативной действительности, а для теперешнего
уровня данной АД поджарить живого человека на костре -- самое что ни на есть
благое дело.
Я-то перед ним с перепугу как распинался, даже стыдно. Чихать он хотел
на множество альтернативных действительностей, на вертикальное и
горизонтальное перемещение по ним, на меня, на капсулу и на аккумуля